Для: парадоксальный мозг макэвоя с опцией ловец снов (ака Принципы снов)
От:
Название: "О силе информации"
Жанр: Романс
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Эрик/Чарльз
Размер: 1521 слов
Предупреждение: нет
Дисклеймер: Все герои принадлежат Марвелу
О силе информацииС возвращения Эрика прошло минуты полторы, и он уже жалел о своём решении. Или по крайней мере сомневался.
– Чарльз, ты сумасшедший! – это вместо «Здравствуй, я вернулся».
– Конечно! А еще я слышу голоса, знаешь сколько? – это вместо «Я рад».
Эрик примерно представлял, но к делу это отношения не имело. Все равно его голоса среди них не было.
– Все эти дети, Чарльз… Сколько им лет? Десять? Двенадцать?
– Не меньше четырнадцати, иначе это уже совсем другая статья. – Чарльз с
улыбкой посмотрел на гоняющихся друг за другом новых учеников. Школа мутантов росла и ширилась.
– Ты невозможен.
– Ну почему же…
– Хватит! – рявкнул Эрик, пока Чарльз не продолжил идиотничать. – И почему я вообще с тобой связался?..
– Поправь меня, если я ошибаюсь: ты недавно как раз ликвидировал это досадное недоразумение.
Шах. И Чарльз продолжает улыбаться. Сволочь.
– Но я очень рад, что ты вернулся. Пойдем. – И сволочь, неловко опираясь на трость, двинулась к дому.
Мат. И это все? Ни «какого черта, Эрик?», ни «что тебе здесь нужно, предатель?», ни «забудь сюда дорогу, слабак»? Когда-нибудь вера в людей его точно погубит.
– Если ты так настаиваешь, то какого черта, Эрик? – Чарльз стоял на крыльце и разве что не смеялся в открытую.
Эрик оцепенел. В висках зашумело, мир сузился и распался на простые цвета, взгляд мгновенно нашел уже захлопнувшиеся ворота, а рука дернулась проверять, на месте ли шлем, хотя забыть про эту монотонно гудящую свинцовую тяжесть не получалось ни на секунду. Какого черта, Шоу?
– Да нет, я ничего не слышу, просто, – Чарльза провел рукой перед лицом, – я думал, я неплохо тебя знаю.
Эрик промолчал, парой сильных выдохов восстановил пульс и двинулся вслед. Заканчивалась пятая минута.
Чарльз медленно шел по коридору, с силой опираясь на трость, и в его походке не было ни следа былой упругости, ритма, уверенности в конце концов. Он шаркал. И трость эта идиотская, медицинская, без единой металлической части. Это Эрик почувствовал сразу.
– Чарльз! Ты вообще как?
Тот ничего не ответил, и Эрик сплюнул раздражение от неловкой фразы.
– Чарльз?
Чарльз не обернулся и, казалось, вообще ничего не услышал. Легко догнав его, Эрик заглянул ему в лицо и тихо выругался: ни следа улыбки, сжатые зубы и полуприкрытые глаза. Что за черт?
– Чарльз? – позвал Эрик еще раз и осторожно тронул его за локоть. Локоть дернулся, и сам Чарльз чуть не упал, вцепившись в трость, но зато обратил на Эрика внимание.
– Да, Эрик? – его лицо разгладилось, но глаза так и остались потускневшими, и больше не хотелось зажмуриться, в них глядя.
– Да ничего, в общем… – Эрик почувствовал себя полным идиотом и привычно разозлился. – Хотел спросить, как ты себя чувствуешь.
– Хорошо, – Чарльз снова улыбнулся, и Эрик еле удержался, чтобы не прикрыть глаза, – очень хорошо. Только давай дойдем.
И медленно и аккуратно пошел по коридору.
– А куда мы, кстати, идем? – крикнул Эрик, но Чарльз его снова не слышал.
***
В гостиной все осталось без изменений: камин, диваны, два кресла, шахматный столик, бар в углу. Как будто ничего и не произошло. Как будто все так и должно быть.
– Сыграем? – Чарльз приглашающим жестом указал на доску.
«На раздевание?» – подумал Эрик. Ему очень захотелось уничтожить эту импотентскую трость и убедиться, что с Чарльзом действительно все в порядке. Узнать, как сейчас выглядит его спина. И поясница. И ноги. И куда там еще попала эта чертова пуля. Сплющенная, деформированная пуля, кстати, все это время лежала у него в кармане, и одному богу известно, что ему стоило не начать, повинуясь недавно, но прочно образовавшейся привычке, крутить ее в руке, пропуская меж пальцев.
– С удовольствием, – наконец ответил он, – с огромным удовольствием.
– А ты не хочешь сыграть белыми? – спросил Чарльз, забравшись в кресло чуть ли не с ногами. Трость с неприятным пластиковым скрежетом покатилась куда-то за кресло. – Идти первым, атаковать, захватить инициативу?
Эрик сглотнул, оцарапав внезапно пересохшее горло, и нахмурился:
– А я этим и занимаюсь, если ты не заметил. Атакую, захватываю и, главное, не отсиживаюсь по особнякам, не подставляюсь под выстрелы сам, – Эрик злился уже всерьез, и пуля в кармане незаметно нагревалась, – и не подставляю детей, а трезво смотрю на мир, на нас и на людей в этом мире, «таких же как мы», – он перешел на шепот, – и вижу их всех, насквозь, до последней капли их железосодержащей крови.
– И не видишь в этой крови ничего кроме железа, – закончил за него Чарльз и уточнил: – а против меня ты почему всегда играешь черными?
Эрику молча повернул доску на сто восемьдесят градусов. Если Чарльзу нужна инициатива, он ее получит, чтобы он ни имел под этим в виду.
– Е2-е4 – с нажимом произнес Эрик и сжал в руке белую пешку.
– Я скучал, – негромко ответил Чарльз и передвинул черную на е5, защищая короля.
Эрик закашлялся и чуть не уронил белого рыцаря, за которого уже успел взяться.
– Воды? – с преувеличенной заботливостью Чарльз потянулся за тростью, – или чего-нибудь покрепче?
– Не откажусь от виски, – обреченно ответил Эрик.
Чарльз встал и все той же шаркающей походкой пошел к бару. Эрик смотрел на его спину и пытался понять, что же все-таки с ним произошло. И что скрывается под очередным серым пиджаком. Рубашкой. Майкой. Ремнем брюк. Эрик подумал еще немного и понял, что виски был плохой идей.
– Ты знаешь, мне лучше воды, – крикнул Эрик, но Чарльз его снова не слышал.
И Эрик понял, что придется пить виски.
– И я скучал, – негромко добавил он. Не то чтобы Чарльзу, который бы его все равно не услышал, скорее ладье, камину, пустоте. Монотонно гудящей свинцовой пустоте.
Хлоп. Стакан для виски выскользнул из рук Чарльза и ударился об пол. Толстое стекло выдержало удар и стакан покатился по ковру. Эрик вскочил и подбежал к Чарльзу, который пытался наклониться, не выпуская трости из рук.
– Я подниму.
Чарльз не услышал и продолжил тянуться, так что Эрику оказалось проще взять стакан и вложить в протянутую руку. Пальцы неуверенно обхватили ребристые бока стакана, скользнули по ладони Эрика и сжались.
– Спасибо. Это очень … мило с твоей стороны, – а по выражению лица и не поймешь, что издевается.
– В следующий раз пользуйся металлическими, и я смогу быть милым без лишних усилий. Если этого достаточно.
Чарльз хотел сказать что-то еще, но осекся, его колени подогнулись, и он упал. Задел головой штанину Эрика, нелепо раскинул руки и растянулся на ковре, захлебываясь то ли от смеха, то ли от.
– Ну хорошо, больше не буду милым, если тебя это так расстраивает, – Эрик смутно знакомым жестом поднял Чарльза на руки. – Или это было приглашение?
– Прости, я отвлекся, – Чарльз явно улыбался, – сейчас я сосредоточусь и пойду.
– Обязательно, – Эрик уложил его на диван у камина, – только сначала расслабишься и полежишь. А параллельно объяснишь мне, что происходит, а то меня не оставляет чувство, что я что-то пропускаю.
– Да ты понимаешь…
– Пока нет.
– И не поймешь, если будешь меня перебивать, – Чарльз на секунду задумался, – и не принесешь мне виски.
– Ты теперь функционируешь на виски? – подозрительно спросил Эрик, протягивая ему стакан. – Новая мутация?
– Не вижу ничего нового в алкоголизме, – Чарльз с удовольствием принюхался, – впрочем, виски скорее мешает мне ходить. Зато помогает лежать и расслабляться. Что ты мне и приказал делать. Cheers.
– Cheers, – автоматически ответил Эрик, присел на край диван и солидарно выпил.
Разговор ожидался долгий.
– Да нет, все на самом деле просто, – Чарльз облизал блестящие губы и продолжил: – пуля прошла сквозь спинной мозг, задела спинномозговой нерв и сделала меня инвалидом. Мои ноги меня покинули, спинной мозг не управляет ими и не рассказывает мне об их ощущениях.
Эрик резко повернулся к Чарльзу, схватил его за плечи и застыл, пытаясь решить, что лучше: вбить его в этот диван или объяснить словами, что такое нельзя бросать в лицо вот так весело, за стаканом виски, между делом. Но и слов подходящих не находилось, да и плечи были не виноваты. Как и ключицы, выставленные в разрез рубашки, – и когда он успел снять пиджак? – и шея с уже размывшейся линией загара, и подборок, и скулы. Эрик убрал руки и взгляд – история была не закончена.
– Но ты же ходишь. Если это, конечно, не иллюзия.
– Мой спинной мозг не управляет, но я, – Чарльз поднес указательный палец к виску, – управляю. Наши ощущения, движения, действия – это все в сущности информация, сигналы. А мне, к счастью, не нужно физического проводника для их передачи и приема. По крайней мере, на такие расстояния.
– То есть ты управляешь собственными ногами?
– Да. Если хочешь, даже манипулирую. Только, – Чарльзу смущенно улыбнулся, – они меня пока плохо слушаются. Особенно если я отвлекаюсь на что-то или на кого-то.
«На кого-то». Сколько они не виделись? Три недели, месяц? На ком Чарльз тренировался не отвлекаться? Эрику снова хочется прижаться лбом к его плечу, и чтобы тот никогда больше ни на кого кроме не отвлекался. И чтобы считал уже все, что ему там необходимо. И, наверное, надо загасить камин, потому что жарко, так жарко, что пуля в кармане плавится, шлем угрожающе звенит, и по спине бежит капля пота. И у Чарльза тоже губы пересохли, и он их непрерывно облизывает.
– Да. – отвечая на удивленный взгляд Эрика, Чарльз добавил: – Я тоже, – помедлил, – тоже тебя хочу.
Что за? Рука уже привычно метнулась к шлему, но Чарльз положил ладонь ему на локоть, покачал головой и скосил глаза куда-то вниз и налево, туда, где Эрик, сам того не замечая, прижался к бедру Чарльза убедительно возбужденным членом.
– О черт! Но ты же со мной сейчас разговариваешь? – он задал вопрос, хотя уже не был уверен, что ему прямо сейчас надо во всем этом разбираться. – Или уже нет?
– Чувствовать проще, чем управлять. Не отвлечешься – объяснил Чарльз, зачем-то закрыв глаза и откинув голову.
И Эрику не оставалось ничего кроме.
От:
Название: "О силе информации"
Жанр: Романс
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Эрик/Чарльз
Размер: 1521 слов
Предупреждение: нет
Дисклеймер: Все герои принадлежат Марвелу
О силе информацииС возвращения Эрика прошло минуты полторы, и он уже жалел о своём решении. Или по крайней мере сомневался.
– Чарльз, ты сумасшедший! – это вместо «Здравствуй, я вернулся».
– Конечно! А еще я слышу голоса, знаешь сколько? – это вместо «Я рад».
Эрик примерно представлял, но к делу это отношения не имело. Все равно его голоса среди них не было.
– Все эти дети, Чарльз… Сколько им лет? Десять? Двенадцать?
– Не меньше четырнадцати, иначе это уже совсем другая статья. – Чарльз с
улыбкой посмотрел на гоняющихся друг за другом новых учеников. Школа мутантов росла и ширилась.
– Ты невозможен.
– Ну почему же…
– Хватит! – рявкнул Эрик, пока Чарльз не продолжил идиотничать. – И почему я вообще с тобой связался?..
– Поправь меня, если я ошибаюсь: ты недавно как раз ликвидировал это досадное недоразумение.
Шах. И Чарльз продолжает улыбаться. Сволочь.
– Но я очень рад, что ты вернулся. Пойдем. – И сволочь, неловко опираясь на трость, двинулась к дому.
Мат. И это все? Ни «какого черта, Эрик?», ни «что тебе здесь нужно, предатель?», ни «забудь сюда дорогу, слабак»? Когда-нибудь вера в людей его точно погубит.
– Если ты так настаиваешь, то какого черта, Эрик? – Чарльз стоял на крыльце и разве что не смеялся в открытую.
Эрик оцепенел. В висках зашумело, мир сузился и распался на простые цвета, взгляд мгновенно нашел уже захлопнувшиеся ворота, а рука дернулась проверять, на месте ли шлем, хотя забыть про эту монотонно гудящую свинцовую тяжесть не получалось ни на секунду. Какого черта, Шоу?
– Да нет, я ничего не слышу, просто, – Чарльза провел рукой перед лицом, – я думал, я неплохо тебя знаю.
Эрик промолчал, парой сильных выдохов восстановил пульс и двинулся вслед. Заканчивалась пятая минута.
Чарльз медленно шел по коридору, с силой опираясь на трость, и в его походке не было ни следа былой упругости, ритма, уверенности в конце концов. Он шаркал. И трость эта идиотская, медицинская, без единой металлической части. Это Эрик почувствовал сразу.
– Чарльз! Ты вообще как?
Тот ничего не ответил, и Эрик сплюнул раздражение от неловкой фразы.
– Чарльз?
Чарльз не обернулся и, казалось, вообще ничего не услышал. Легко догнав его, Эрик заглянул ему в лицо и тихо выругался: ни следа улыбки, сжатые зубы и полуприкрытые глаза. Что за черт?
– Чарльз? – позвал Эрик еще раз и осторожно тронул его за локоть. Локоть дернулся, и сам Чарльз чуть не упал, вцепившись в трость, но зато обратил на Эрика внимание.
– Да, Эрик? – его лицо разгладилось, но глаза так и остались потускневшими, и больше не хотелось зажмуриться, в них глядя.
– Да ничего, в общем… – Эрик почувствовал себя полным идиотом и привычно разозлился. – Хотел спросить, как ты себя чувствуешь.
– Хорошо, – Чарльз снова улыбнулся, и Эрик еле удержался, чтобы не прикрыть глаза, – очень хорошо. Только давай дойдем.
И медленно и аккуратно пошел по коридору.
– А куда мы, кстати, идем? – крикнул Эрик, но Чарльз его снова не слышал.
***
В гостиной все осталось без изменений: камин, диваны, два кресла, шахматный столик, бар в углу. Как будто ничего и не произошло. Как будто все так и должно быть.
– Сыграем? – Чарльз приглашающим жестом указал на доску.
«На раздевание?» – подумал Эрик. Ему очень захотелось уничтожить эту импотентскую трость и убедиться, что с Чарльзом действительно все в порядке. Узнать, как сейчас выглядит его спина. И поясница. И ноги. И куда там еще попала эта чертова пуля. Сплющенная, деформированная пуля, кстати, все это время лежала у него в кармане, и одному богу известно, что ему стоило не начать, повинуясь недавно, но прочно образовавшейся привычке, крутить ее в руке, пропуская меж пальцев.
– С удовольствием, – наконец ответил он, – с огромным удовольствием.
– А ты не хочешь сыграть белыми? – спросил Чарльз, забравшись в кресло чуть ли не с ногами. Трость с неприятным пластиковым скрежетом покатилась куда-то за кресло. – Идти первым, атаковать, захватить инициативу?
Эрик сглотнул, оцарапав внезапно пересохшее горло, и нахмурился:
– А я этим и занимаюсь, если ты не заметил. Атакую, захватываю и, главное, не отсиживаюсь по особнякам, не подставляюсь под выстрелы сам, – Эрик злился уже всерьез, и пуля в кармане незаметно нагревалась, – и не подставляю детей, а трезво смотрю на мир, на нас и на людей в этом мире, «таких же как мы», – он перешел на шепот, – и вижу их всех, насквозь, до последней капли их железосодержащей крови.
– И не видишь в этой крови ничего кроме железа, – закончил за него Чарльз и уточнил: – а против меня ты почему всегда играешь черными?
Эрику молча повернул доску на сто восемьдесят градусов. Если Чарльзу нужна инициатива, он ее получит, чтобы он ни имел под этим в виду.
– Е2-е4 – с нажимом произнес Эрик и сжал в руке белую пешку.
– Я скучал, – негромко ответил Чарльз и передвинул черную на е5, защищая короля.
Эрик закашлялся и чуть не уронил белого рыцаря, за которого уже успел взяться.
– Воды? – с преувеличенной заботливостью Чарльз потянулся за тростью, – или чего-нибудь покрепче?
– Не откажусь от виски, – обреченно ответил Эрик.
Чарльз встал и все той же шаркающей походкой пошел к бару. Эрик смотрел на его спину и пытался понять, что же все-таки с ним произошло. И что скрывается под очередным серым пиджаком. Рубашкой. Майкой. Ремнем брюк. Эрик подумал еще немного и понял, что виски был плохой идей.
– Ты знаешь, мне лучше воды, – крикнул Эрик, но Чарльз его снова не слышал.
И Эрик понял, что придется пить виски.
– И я скучал, – негромко добавил он. Не то чтобы Чарльзу, который бы его все равно не услышал, скорее ладье, камину, пустоте. Монотонно гудящей свинцовой пустоте.
Хлоп. Стакан для виски выскользнул из рук Чарльза и ударился об пол. Толстое стекло выдержало удар и стакан покатился по ковру. Эрик вскочил и подбежал к Чарльзу, который пытался наклониться, не выпуская трости из рук.
– Я подниму.
Чарльз не услышал и продолжил тянуться, так что Эрику оказалось проще взять стакан и вложить в протянутую руку. Пальцы неуверенно обхватили ребристые бока стакана, скользнули по ладони Эрика и сжались.
– Спасибо. Это очень … мило с твоей стороны, – а по выражению лица и не поймешь, что издевается.
– В следующий раз пользуйся металлическими, и я смогу быть милым без лишних усилий. Если этого достаточно.
Чарльз хотел сказать что-то еще, но осекся, его колени подогнулись, и он упал. Задел головой штанину Эрика, нелепо раскинул руки и растянулся на ковре, захлебываясь то ли от смеха, то ли от.
– Ну хорошо, больше не буду милым, если тебя это так расстраивает, – Эрик смутно знакомым жестом поднял Чарльза на руки. – Или это было приглашение?
– Прости, я отвлекся, – Чарльз явно улыбался, – сейчас я сосредоточусь и пойду.
– Обязательно, – Эрик уложил его на диван у камина, – только сначала расслабишься и полежишь. А параллельно объяснишь мне, что происходит, а то меня не оставляет чувство, что я что-то пропускаю.
– Да ты понимаешь…
– Пока нет.
– И не поймешь, если будешь меня перебивать, – Чарльз на секунду задумался, – и не принесешь мне виски.
– Ты теперь функционируешь на виски? – подозрительно спросил Эрик, протягивая ему стакан. – Новая мутация?
– Не вижу ничего нового в алкоголизме, – Чарльз с удовольствием принюхался, – впрочем, виски скорее мешает мне ходить. Зато помогает лежать и расслабляться. Что ты мне и приказал делать. Cheers.
– Cheers, – автоматически ответил Эрик, присел на край диван и солидарно выпил.
Разговор ожидался долгий.
– Да нет, все на самом деле просто, – Чарльз облизал блестящие губы и продолжил: – пуля прошла сквозь спинной мозг, задела спинномозговой нерв и сделала меня инвалидом. Мои ноги меня покинули, спинной мозг не управляет ими и не рассказывает мне об их ощущениях.
Эрик резко повернулся к Чарльзу, схватил его за плечи и застыл, пытаясь решить, что лучше: вбить его в этот диван или объяснить словами, что такое нельзя бросать в лицо вот так весело, за стаканом виски, между делом. Но и слов подходящих не находилось, да и плечи были не виноваты. Как и ключицы, выставленные в разрез рубашки, – и когда он успел снять пиджак? – и шея с уже размывшейся линией загара, и подборок, и скулы. Эрик убрал руки и взгляд – история была не закончена.
– Но ты же ходишь. Если это, конечно, не иллюзия.
– Мой спинной мозг не управляет, но я, – Чарльз поднес указательный палец к виску, – управляю. Наши ощущения, движения, действия – это все в сущности информация, сигналы. А мне, к счастью, не нужно физического проводника для их передачи и приема. По крайней мере, на такие расстояния.
– То есть ты управляешь собственными ногами?
– Да. Если хочешь, даже манипулирую. Только, – Чарльзу смущенно улыбнулся, – они меня пока плохо слушаются. Особенно если я отвлекаюсь на что-то или на кого-то.
«На кого-то». Сколько они не виделись? Три недели, месяц? На ком Чарльз тренировался не отвлекаться? Эрику снова хочется прижаться лбом к его плечу, и чтобы тот никогда больше ни на кого кроме не отвлекался. И чтобы считал уже все, что ему там необходимо. И, наверное, надо загасить камин, потому что жарко, так жарко, что пуля в кармане плавится, шлем угрожающе звенит, и по спине бежит капля пота. И у Чарльза тоже губы пересохли, и он их непрерывно облизывает.
– Да. – отвечая на удивленный взгляд Эрика, Чарльз добавил: – Я тоже, – помедлил, – тоже тебя хочу.
Что за? Рука уже привычно метнулась к шлему, но Чарльз положил ладонь ему на локоть, покачал головой и скосил глаза куда-то вниз и налево, туда, где Эрик, сам того не замечая, прижался к бедру Чарльза убедительно возбужденным членом.
– О черт! Но ты же со мной сейчас разговариваешь? – он задал вопрос, хотя уже не был уверен, что ему прямо сейчас надо во всем этом разбираться. – Или уже нет?
– Чувствовать проще, чем управлять. Не отвлечешься – объяснил Чарльз, зачем-то закрыв глаза и откинув голову.
И Эрику не оставалось ничего кроме.
-
-
22.01.2012 в 20:38Автор, вы волшебник! Это настолько чудесно, что просто словами не описать
...– А еще я слышу голоса, знаешь сколько? – это вместо «Я рад».
Эрик примерно представлял, но к делу это отношения не имело. Все равно его голоса среди них не было.
просто... ну... лав-лав. и у вас столько такого!
-
-
23.01.2012 в 19:29Всезнающий Чарльз - прекрасен! Спасибо)))
-
-
24.01.2012 в 22:17bistrick, вам спасибо
А насчет импульсов - ну под это даже вроде бы обоснуй нейрофизиологический подвести можно, разве нет?