Для: Almare
От:
Название: "Let it snow"
Рейтинг: PG
Персонажи: Хэнк/Рейвен, упоминание Азазель/Рейвен. Желающие могут отследить также и Эрик/Чарльз, очень мимолетно. Все пейринги весьма условны.
Размер: 2308 слов
Дисклеймер: Все герои принадлежат Марвелу
Let it snowРейвен помнила те рождественские вечера, что проводила с Чарльзом. Тихий обмен подарками, горячий глинтвейн и огромную елку, которую она наряжала вместе с братом. Ей этого на самом деле не хватало, особенно теперь, когда Ксавье был слишком от нее далек. Да и не праздновали Рождество в Братстве. Какие уж тут празднования, когда лидер организации – еврей? Ему по статусу не положено. Азазель вместе с Яношем и Энджел где-то пропадали еще с самого раннего утра, кажется, Магнето отправил их на задание. Эмме до Рейвен не было никакого дела, а Эрик... Эрику, в общем, тоже.
Никакого праздничного настроения, никакого глинтвейна, и даже никаких еловых веток. Санта явно обошел стороной логово Братства. И Рейвен старика прекрасно понимала.
Она пыталась представить, что же могло происходить в особняке. Уже не «нашем», отныне только «его», Чарльза жилище. Там было много подростков, Рейвен знала, что Ксавье уже успел обрасти новыми учениками. А значит, смехом и праздничным настроением был полон этот дом. И елку уже ни она, ни Чарльз украшать не могли. Она – потому что не рядом. Он – потому что скорее предоставит эту радость детям. Да и не покрутиться, наверное, вокруг дерева на инвалидной коляске. Там, должно быть, вовсю цвел праздник жизни, привилегия, которой она сама себя лишила.
Рейвен отвернулась от окна, пряча грустную улыбку. Еще лет пять тому назад в это время они с Чарльзом носились по двору поместья, кидаясь друг в друга снежками. Как дети. Тот мир не был хрупким, тот мир все еще где-то существовал. Он просто сместился. В нынешнем мире Чарльз уже не Чарльз, Рейвен не Рейвен. Да даже Хэнк больше не Хэнк, он Зверь.
Вспомнив о Звере, Мистик хмыкнула, представив, как смотрелись бы хлопья снега на синей шерсти, покрывающей его тело. Они бы таяли медленнее, нежели на ее коже. И Хэнк наверняка забавно бы фыркал, стоило бы случайной снежинке упасть на его нос. Забавное, должно быть, зрелище.
***
От гвалта и праздничной мишуры сложно было скрыться даже в лаборатории. Подростки совали свой нос повсюду, хотели впихнуть свои гирлянды даже в подвал и зал с Церебро. Хэнка это, конечно, радовало. Атмосфера создавалась легкая и беззаботная, в эти дни он даже и не вспоминал о том, что происходило в мире, не думал о стычках с Братством и оскалившем зубы правительстве. Но, спокойный по натуре и во многом далекий от общей суеты, Маккой начинал уставать и мечтать о блаженных минутах тишины. Хотя, думая о том, что Ксавье приходилось еще сложнее, Хэнк понимал, что еще хорошо устроился.
На снегу от его ног оставались огромные следы. Если бы он прогулялся по какому-нибудь лесу, то местные жители определенно решили бы, что поблизости завелся снежный человек. Да, пожалуй, если йети существовал, он был мутантом, походим на Маккоя. Только иной расцветки. Снежному человеку не положено быть синим.
В спину кто-то из детишек попал снежком. Зверь обернулся, чтобы определить, кто же такой меткий. Детишки тут же попрятались за свои снежные баррикады, а довольный Шон отсалютовал Хэнку двумя пальцами. Маккой улыбнулся, зная, что улыбка его походила скорее на оскал. Звериный оскал. Детям он мог бы простить все. Рыжему же вполне мог ответить. Хэнк наклонился и собрал в лапы пригоршню снега. Комок получился соответствующим размерам создателя. Банши поспешил последовать примеру подростков и также скрылся за снежной стеной.
Снежная стена разлетелась от одного удара, снежная война начинала принимать серьезные обороты. Банши с неприлично громким гоготом перекатился за следующую баррикаду, затем скатал новый комок, начал обстрел Хэнка. Зверь просто не мог продолжить свой путь, раз уж его так втаскивали в банальную зимнюю забаву.
***
На просьбу перенести ее на территорию поместья, Азазель только пожал плечами. Затем взял за руку и без лишних разговоров перенес. С ним было просто. В какой-то степени. Понимал с полуслова, угадывал желания, по утрам порой даже кофе в постель приносил. Да только держался отстраненно, словно находился отнюдь не рядом с ней. Тепла никакого не давал. Азазель просто был. А в голове его наверняка было много интересного, свои планы, свои идеи. Рейвен совершенно ничего о нем не знала ведь. Зато красный был хорошим слушателем. Не перебивал и кивал в нужных моментах.
Деревья – неплохое укрытие даже зимой. Вряд ли кто-то мог ее увидеть. Слишком далеко стояла Рейвен. Как от особняка, так и от резвящихся во дворе ребят. Благо, она обладала острым зрением, потому отлично различала людей вдалеке. До нее даже доносились обрывки чужого смеха. А уж Хэнка, носящегося и уворачивающегося от комков снега, вообще сложно было не заметить. Рейвен улыбалась, хоть и могла только наблюдать со стороны.
- А ты не теряешь времени даром, Хэнк, - произнесла девушка в полголоса, пронаблюдав за тем, как Маккой повалил на снег какую-то из новых студенточек Чарльза. – Даром, что лохматый.
Не стоило ей появляться здесь. Но отказать себе в такой мелочи Рейвен не могла. Когда Азазель вернулся с задания (а точнее вернул с него Яноша и Энджел), Мистик подошла к нему с просьбой сразу. Даже толком не думая о возможных последствиях. Сказала: «Дай мне только пятнадцать минут». Она хотела зарядиться атмосферой, посмотреть, все ли здесь в порядке. Ну, стены поместья были целы, деревья никто не спалил, ребята веселились, а она... А ей просто было немного больно. Ведь она могла бы быть частью всего этого, могла бы
К чертям. Рейвен знала, что сделала правильный выбор. Возвращение Азазеля ознаменовали тихий хлопок и запах серы.
***
Хэнк уже успел привыкнуть к тому, что его смех, даже самый тихий, разносится на всю округу. Новый, огрубевший голос, новый размер одежды. Он искренне надеялся на то, что хотя бы не начнет линять по весне. Это уже будет чересчур. Позиционировать себя как доктора Джекилла было сложнее, нежели привыкнуть к новому внешнему виду. В этом теле, таком большом и синем, Маккой ощущал себя скорее мистером Хайдом. Хайд – отличное прозвище. Гораздо лучшее, нежели «Зверь». Благо, характеру не соответствовало.
Шерсть вся уже была мокрой, это начинало ощущаться. Еще бы, он навалялся в снегу, а сколько раз в него попадали. Большая синяя мишень, даже не умеющие толком целится ребятишки промазывали по нему с трудом. А увернуться от всего было невозможно.
Краем глаза он заметил вспышку вдалеке, среди посадки деревьев. Хэнк резко остановился, замер, вглядываясь. Вспышка то красная была, это он тоже успел различить. Маккой нахмурился. Возможно, показалось. А быть может, стоит сообщить об этом Чарльзу. Не успел он об этом подумать, как в спину снова прилетел снежок.
- Шон! – взревел Зверь.
- Убит! – выкрикнул Банши, улыбаясь во все зубы. – Не отвлекайся, пушистый!
Хэнк рыкнул и наклонился за новой порцией снега.
***
- Это было глупо.
Эрик явно был не в духе. Он просматривал вечернюю газету и даже не удостоил Рейвен коротким взглядом. Девушка прикусила губу. Раньше подобным образом ее отчитывал Чарльз за какие-то проступки. Точно так же. Простыми фразами, не глядя. И в такие моменты Даркхолм ощущала себя нашкодившим котенком, опустившим ушки после того, как его ткнули носом в лужицу на полу. Когда была с Чарльзом, конечно, не с Эриком. Лэншерр в такие моменты ее просто пугал.
- Ты думала, что я не узнаю? Зря.
За последнее время он изменился. А может, просто стал самим собой, Рейвен не знала. Он был отличным лидером, он умел удерживать рядом с собой, умел привлекать других мутантов своей идеологией, с этим нельзя было поспорить. И ее это восхищало. Но он больше не был тем Эриком, что панибратски похлопывал Чарльза по плечу или говорил ей о том, как она прекрасна в своем истинном обличии. Да, Рейвен знала, что в Братстве она на своем месте. Но не рядом с ним. Сначала, надо признать, она была очарована Лэншерром. Даже была влюблена в него. Потом же осталась только преданность. Потому что мысленно Эрик никогда не был рядом с ней. Не так, как она это себе представляла. Девчачьи фантазии пришлось оставить в прошлом, на Кубе. В том, другом мире.
- Я просто хотела...
- Подобное не должно повториться.
Его ровный голос, почти повелительный тон заставляли кивнуть и согласиться. Да, не повторится, она больше не станет совершать подобных сумбурных вылазок. Чарльз, Хэнк и остальные ребята отныне были врагами, как бы ни было болезненно признавать это.
- Ты ведь тоже хотел бы...
- Мне, наверное, лучше знать, чего бы я хотел, не так ли?
Эрик наконец поднял на нее взгляд, оторвался от своих газет. В его глазах мелькнула озлобленность, затем они снова стали холодно-проницательными. Да хотел бы он, чего тут отпираться? Он ведь тоже скучал. Да наверняка только по Чарльзу, а не по всем ребятам. Рейвен понимала, что ближе, чем Ксавье у него и не было никого. А она уж тем более не могла заменить Лэншерру своего брата. Пусть названного, зато такого настоящего.
***
- Думаешь, это был Азазель?
Чарльз отвернулся к окну, он нахмурился, принимаясь всматриваться вдаль. Так, словно за окном было что-то, от чего зависела едва ли не его собственная жизнь, с эдаким упорством. А за окном была только та тарелка, с которой когда-то сбрасывали Шона, пытаясь научить его летать. И больше ничего существенного.
Хэнк знал, что подозрения могут и не оправдаться, но чувствовал, что должен был рассказать Чарльзу. Даже если это был только обман зрения. Ксавье был единственным человеком в поместье, с которым Маккой действительно мог поделиться своими мыслями. Да и Чарльз, кажется, был более открыт с ним, нежели с остальными. Они сходились как минимум на интеллектуальном уровне. Как максимум – их объединял факт того, что происшествие на Кубе отняло у них. Рейвен – можно сказать, что у обоих. Эрика – конкретно у Ксавье.
- Чарльз, ты думаешь, что это был он?
- Вряд ли. Хэнк, ты ведь знаешь его. Он не склонен к сентиментальным вылазкам.
Зверь кивнул. Да только ему ли было не знать, что надежда, она последней умирала. Он ведь тоже надеялся. Только отнюдь не на явление великого и ужасного Магнето. Надеялся, но знал, что не в этой жизни. Не в его жизни.
***
У каждого порядочного огромного особняка просто обязаны быть ворота. И у особняка Ксавье они были. Большие и кованые, с пиками вверху. Казалось, что через них несложно перемахнуть. Но только казалось. Сложно было перелезть через них и не напороться чем-нибудь жизненно важным на острую пику. Рейвен об этом знала, когда она была маленькой – пыталась перелезть. В итоге свалилась, расшибла себе колени и ладони, а потом долго плакала. А Чарльз обрабатывал ее раны и укоризненно качал головой. Ностальгия, чтоб ей пусто было.
А сейчас эти ворота были еще и холодными. Касаться их языком уж точно не стоило. Рейвен естественно и не собиралась этим заниматься, подобные эксперименты остались в далеком детстве. Но подумать подумала. И усмехнулась, представив картину. Она коротко коснулась железного прута. Если уж даже ворота заставляли ее впадать в такую задумчивость, то что уж было говорить о самом поместье. И Эрик точно захотел бы ей отвесить пару подзатыльников за очередной визит.
- Ты не в первый раз нас навещаешь, да?
Она заметила приближение Чарльза, конечно. И вздрогнула только от того, что так давно не слышала спокойного голоса брата. Забавно, даже на коляске Ксавье передвигался бесшумно. Слишком плавно для нормального мужчины.
- Ага. Не в первый. От тебя не скрыться, Чарльз.
- Глупости, - он улыбался одними только глазами. Совсем не Лэншерр. – Рейвен, тебе не обязательно скрываться, это ведь и твой дом тоже.
Чарльз потянул створку ворот на себя, демонстрируя, что они даже и не были заперты. От его слов и от этого жеста на сердце девушки немного потеплело. А затем раскрылась парочка старых ран, на которые все это посыпалось солью. Она грустно улыбнулась, качая головой. Нет, больше не ее. Но шаг вперед она все же сделала, пересекла грань, ступила на землю новоиспеченного Института.
- И ему можешь передать, что я рад был бы его увидеть, - сообщил Чарльз, чуть отъезжая в сторону. – Знаешь, вроде как на нейтральных позициях.
- Он все равно не придет.
- Хотя бы знать будет. А тебя здесь буду рад видеть не только я.
Девушка обхватила себя руками, легко кивая головой. Сам разговор давался ей с трудом, да еще и на холоде вот так стоять... Изо рта вырывалось облачко пара, а у Чарльза на лбу пролегла новая морщинка.
***
Хэнк вскочил со ступенек, еще издалека приметив Чарльза и Рейвен, приближающихся к главному входу в особняк. Несколько нервным жестом передернул плечами, сбрасывая с них снег, что мягкими хлопьями падал едва ли не все утро. А ведь Маккой хотел остаться в лаборатории. Как только Чарльз телепатически передал ему весть о том, что у них такие вот гости. Думал, что спрячется и переживет. Но нет, понесся. Да еще и чуть не сшиб по пути какую-то антикварную вазу.
Он снова отряхнул снег с плеч. И почувствовал себя каким-то мальчишкой перед первым свиданием. Хотя, по правде сказать, не было у Хэнка такого опыта. Не было у него первых свиданий. Сначала весь был погружен в учебу и работу на ЦРУ, а потом просто покрылся шерстью. О каких вообще свиданиях могла идти речь? Да и увлекся он когда-то одной только Рейвен. И сам же все испортил.
- Привет.
Вот так просто, коротко и ясно. Единственное, что он смог из себя выдавить. Здоровенный синий бугай, а смущался, как и в былые времена. Зато у нынешнего облика было одно завидное преимущество. Даже когда Хэнк краснел, это было не заметно.
- Пожалуй, я вас оставлю на некоторое время, - Чарльз чуть лукаво улыбнулся и проехал к пандусу.
Хэнк проследил за ним взглядом, понимая, что нервы его могут быть слишком заметны.
***
А снежинки на шерсти Хэнка действительно таяли медленнее. Рейвен хотелось протянуть руку и начать их смахивать с него. Да только она бы ни за что не решилась. Вот раньше – да, раньше легко. А теперь, когда их вроде как ничего не должно было связывать – это показалось бы нелепым. Да и мысли подобные смущали. Хорошо, что на синей коже румянец не виден.
- Ну как ты? Больше не боишься сам себя?
Нужно было о чем-то говорить. Банальное «как дела?» прозвучало бы глупо. Замечания о погоде тем более. Да и в голову лезли только такие вот вопросы. Ей было безумно интересно, смирился ли Маккой со своей звериной внешностью. Она смирилась, он ведь тоже мог. Время-то текло. А человек – существо, способное приспособиться ко всему, а не только к синей шерсти.
- Справляюсь. К весне линять начну.
Рейвен не сдержала смешка. Как прежде быть не могло, но что мешало проложить новую дорогу?
И Хэнк действительно забавно фыркал, когда на его нос опускалась очередная случайная снежинка.
От:
Название: "Let it snow"
Рейтинг: PG
Персонажи: Хэнк/Рейвен, упоминание Азазель/Рейвен. Желающие могут отследить также и Эрик/Чарльз, очень мимолетно. Все пейринги весьма условны.
Размер: 2308 слов
Дисклеймер: Все герои принадлежат Марвелу
Let it snowРейвен помнила те рождественские вечера, что проводила с Чарльзом. Тихий обмен подарками, горячий глинтвейн и огромную елку, которую она наряжала вместе с братом. Ей этого на самом деле не хватало, особенно теперь, когда Ксавье был слишком от нее далек. Да и не праздновали Рождество в Братстве. Какие уж тут празднования, когда лидер организации – еврей? Ему по статусу не положено. Азазель вместе с Яношем и Энджел где-то пропадали еще с самого раннего утра, кажется, Магнето отправил их на задание. Эмме до Рейвен не было никакого дела, а Эрик... Эрику, в общем, тоже.
Никакого праздничного настроения, никакого глинтвейна, и даже никаких еловых веток. Санта явно обошел стороной логово Братства. И Рейвен старика прекрасно понимала.
Она пыталась представить, что же могло происходить в особняке. Уже не «нашем», отныне только «его», Чарльза жилище. Там было много подростков, Рейвен знала, что Ксавье уже успел обрасти новыми учениками. А значит, смехом и праздничным настроением был полон этот дом. И елку уже ни она, ни Чарльз украшать не могли. Она – потому что не рядом. Он – потому что скорее предоставит эту радость детям. Да и не покрутиться, наверное, вокруг дерева на инвалидной коляске. Там, должно быть, вовсю цвел праздник жизни, привилегия, которой она сама себя лишила.
Рейвен отвернулась от окна, пряча грустную улыбку. Еще лет пять тому назад в это время они с Чарльзом носились по двору поместья, кидаясь друг в друга снежками. Как дети. Тот мир не был хрупким, тот мир все еще где-то существовал. Он просто сместился. В нынешнем мире Чарльз уже не Чарльз, Рейвен не Рейвен. Да даже Хэнк больше не Хэнк, он Зверь.
Вспомнив о Звере, Мистик хмыкнула, представив, как смотрелись бы хлопья снега на синей шерсти, покрывающей его тело. Они бы таяли медленнее, нежели на ее коже. И Хэнк наверняка забавно бы фыркал, стоило бы случайной снежинке упасть на его нос. Забавное, должно быть, зрелище.
***
От гвалта и праздничной мишуры сложно было скрыться даже в лаборатории. Подростки совали свой нос повсюду, хотели впихнуть свои гирлянды даже в подвал и зал с Церебро. Хэнка это, конечно, радовало. Атмосфера создавалась легкая и беззаботная, в эти дни он даже и не вспоминал о том, что происходило в мире, не думал о стычках с Братством и оскалившем зубы правительстве. Но, спокойный по натуре и во многом далекий от общей суеты, Маккой начинал уставать и мечтать о блаженных минутах тишины. Хотя, думая о том, что Ксавье приходилось еще сложнее, Хэнк понимал, что еще хорошо устроился.
На снегу от его ног оставались огромные следы. Если бы он прогулялся по какому-нибудь лесу, то местные жители определенно решили бы, что поблизости завелся снежный человек. Да, пожалуй, если йети существовал, он был мутантом, походим на Маккоя. Только иной расцветки. Снежному человеку не положено быть синим.
В спину кто-то из детишек попал снежком. Зверь обернулся, чтобы определить, кто же такой меткий. Детишки тут же попрятались за свои снежные баррикады, а довольный Шон отсалютовал Хэнку двумя пальцами. Маккой улыбнулся, зная, что улыбка его походила скорее на оскал. Звериный оскал. Детям он мог бы простить все. Рыжему же вполне мог ответить. Хэнк наклонился и собрал в лапы пригоршню снега. Комок получился соответствующим размерам создателя. Банши поспешил последовать примеру подростков и также скрылся за снежной стеной.
Снежная стена разлетелась от одного удара, снежная война начинала принимать серьезные обороты. Банши с неприлично громким гоготом перекатился за следующую баррикаду, затем скатал новый комок, начал обстрел Хэнка. Зверь просто не мог продолжить свой путь, раз уж его так втаскивали в банальную зимнюю забаву.
***
На просьбу перенести ее на территорию поместья, Азазель только пожал плечами. Затем взял за руку и без лишних разговоров перенес. С ним было просто. В какой-то степени. Понимал с полуслова, угадывал желания, по утрам порой даже кофе в постель приносил. Да только держался отстраненно, словно находился отнюдь не рядом с ней. Тепла никакого не давал. Азазель просто был. А в голове его наверняка было много интересного, свои планы, свои идеи. Рейвен совершенно ничего о нем не знала ведь. Зато красный был хорошим слушателем. Не перебивал и кивал в нужных моментах.
Деревья – неплохое укрытие даже зимой. Вряд ли кто-то мог ее увидеть. Слишком далеко стояла Рейвен. Как от особняка, так и от резвящихся во дворе ребят. Благо, она обладала острым зрением, потому отлично различала людей вдалеке. До нее даже доносились обрывки чужого смеха. А уж Хэнка, носящегося и уворачивающегося от комков снега, вообще сложно было не заметить. Рейвен улыбалась, хоть и могла только наблюдать со стороны.
- А ты не теряешь времени даром, Хэнк, - произнесла девушка в полголоса, пронаблюдав за тем, как Маккой повалил на снег какую-то из новых студенточек Чарльза. – Даром, что лохматый.
Не стоило ей появляться здесь. Но отказать себе в такой мелочи Рейвен не могла. Когда Азазель вернулся с задания (а точнее вернул с него Яноша и Энджел), Мистик подошла к нему с просьбой сразу. Даже толком не думая о возможных последствиях. Сказала: «Дай мне только пятнадцать минут». Она хотела зарядиться атмосферой, посмотреть, все ли здесь в порядке. Ну, стены поместья были целы, деревья никто не спалил, ребята веселились, а она... А ей просто было немного больно. Ведь она могла бы быть частью всего этого, могла бы
К чертям. Рейвен знала, что сделала правильный выбор. Возвращение Азазеля ознаменовали тихий хлопок и запах серы.
***
Хэнк уже успел привыкнуть к тому, что его смех, даже самый тихий, разносится на всю округу. Новый, огрубевший голос, новый размер одежды. Он искренне надеялся на то, что хотя бы не начнет линять по весне. Это уже будет чересчур. Позиционировать себя как доктора Джекилла было сложнее, нежели привыкнуть к новому внешнему виду. В этом теле, таком большом и синем, Маккой ощущал себя скорее мистером Хайдом. Хайд – отличное прозвище. Гораздо лучшее, нежели «Зверь». Благо, характеру не соответствовало.
Шерсть вся уже была мокрой, это начинало ощущаться. Еще бы, он навалялся в снегу, а сколько раз в него попадали. Большая синяя мишень, даже не умеющие толком целится ребятишки промазывали по нему с трудом. А увернуться от всего было невозможно.
Краем глаза он заметил вспышку вдалеке, среди посадки деревьев. Хэнк резко остановился, замер, вглядываясь. Вспышка то красная была, это он тоже успел различить. Маккой нахмурился. Возможно, показалось. А быть может, стоит сообщить об этом Чарльзу. Не успел он об этом подумать, как в спину снова прилетел снежок.
- Шон! – взревел Зверь.
- Убит! – выкрикнул Банши, улыбаясь во все зубы. – Не отвлекайся, пушистый!
Хэнк рыкнул и наклонился за новой порцией снега.
***
- Это было глупо.
Эрик явно был не в духе. Он просматривал вечернюю газету и даже не удостоил Рейвен коротким взглядом. Девушка прикусила губу. Раньше подобным образом ее отчитывал Чарльз за какие-то проступки. Точно так же. Простыми фразами, не глядя. И в такие моменты Даркхолм ощущала себя нашкодившим котенком, опустившим ушки после того, как его ткнули носом в лужицу на полу. Когда была с Чарльзом, конечно, не с Эриком. Лэншерр в такие моменты ее просто пугал.
- Ты думала, что я не узнаю? Зря.
За последнее время он изменился. А может, просто стал самим собой, Рейвен не знала. Он был отличным лидером, он умел удерживать рядом с собой, умел привлекать других мутантов своей идеологией, с этим нельзя было поспорить. И ее это восхищало. Но он больше не был тем Эриком, что панибратски похлопывал Чарльза по плечу или говорил ей о том, как она прекрасна в своем истинном обличии. Да, Рейвен знала, что в Братстве она на своем месте. Но не рядом с ним. Сначала, надо признать, она была очарована Лэншерром. Даже была влюблена в него. Потом же осталась только преданность. Потому что мысленно Эрик никогда не был рядом с ней. Не так, как она это себе представляла. Девчачьи фантазии пришлось оставить в прошлом, на Кубе. В том, другом мире.
- Я просто хотела...
- Подобное не должно повториться.
Его ровный голос, почти повелительный тон заставляли кивнуть и согласиться. Да, не повторится, она больше не станет совершать подобных сумбурных вылазок. Чарльз, Хэнк и остальные ребята отныне были врагами, как бы ни было болезненно признавать это.
- Ты ведь тоже хотел бы...
- Мне, наверное, лучше знать, чего бы я хотел, не так ли?
Эрик наконец поднял на нее взгляд, оторвался от своих газет. В его глазах мелькнула озлобленность, затем они снова стали холодно-проницательными. Да хотел бы он, чего тут отпираться? Он ведь тоже скучал. Да наверняка только по Чарльзу, а не по всем ребятам. Рейвен понимала, что ближе, чем Ксавье у него и не было никого. А она уж тем более не могла заменить Лэншерру своего брата. Пусть названного, зато такого настоящего.
***
- Думаешь, это был Азазель?
Чарльз отвернулся к окну, он нахмурился, принимаясь всматриваться вдаль. Так, словно за окном было что-то, от чего зависела едва ли не его собственная жизнь, с эдаким упорством. А за окном была только та тарелка, с которой когда-то сбрасывали Шона, пытаясь научить его летать. И больше ничего существенного.
Хэнк знал, что подозрения могут и не оправдаться, но чувствовал, что должен был рассказать Чарльзу. Даже если это был только обман зрения. Ксавье был единственным человеком в поместье, с которым Маккой действительно мог поделиться своими мыслями. Да и Чарльз, кажется, был более открыт с ним, нежели с остальными. Они сходились как минимум на интеллектуальном уровне. Как максимум – их объединял факт того, что происшествие на Кубе отняло у них. Рейвен – можно сказать, что у обоих. Эрика – конкретно у Ксавье.
- Чарльз, ты думаешь, что это был он?
- Вряд ли. Хэнк, ты ведь знаешь его. Он не склонен к сентиментальным вылазкам.
Зверь кивнул. Да только ему ли было не знать, что надежда, она последней умирала. Он ведь тоже надеялся. Только отнюдь не на явление великого и ужасного Магнето. Надеялся, но знал, что не в этой жизни. Не в его жизни.
***
У каждого порядочного огромного особняка просто обязаны быть ворота. И у особняка Ксавье они были. Большие и кованые, с пиками вверху. Казалось, что через них несложно перемахнуть. Но только казалось. Сложно было перелезть через них и не напороться чем-нибудь жизненно важным на острую пику. Рейвен об этом знала, когда она была маленькой – пыталась перелезть. В итоге свалилась, расшибла себе колени и ладони, а потом долго плакала. А Чарльз обрабатывал ее раны и укоризненно качал головой. Ностальгия, чтоб ей пусто было.
А сейчас эти ворота были еще и холодными. Касаться их языком уж точно не стоило. Рейвен естественно и не собиралась этим заниматься, подобные эксперименты остались в далеком детстве. Но подумать подумала. И усмехнулась, представив картину. Она коротко коснулась железного прута. Если уж даже ворота заставляли ее впадать в такую задумчивость, то что уж было говорить о самом поместье. И Эрик точно захотел бы ей отвесить пару подзатыльников за очередной визит.
- Ты не в первый раз нас навещаешь, да?
Она заметила приближение Чарльза, конечно. И вздрогнула только от того, что так давно не слышала спокойного голоса брата. Забавно, даже на коляске Ксавье передвигался бесшумно. Слишком плавно для нормального мужчины.
- Ага. Не в первый. От тебя не скрыться, Чарльз.
- Глупости, - он улыбался одними только глазами. Совсем не Лэншерр. – Рейвен, тебе не обязательно скрываться, это ведь и твой дом тоже.
Чарльз потянул створку ворот на себя, демонстрируя, что они даже и не были заперты. От его слов и от этого жеста на сердце девушки немного потеплело. А затем раскрылась парочка старых ран, на которые все это посыпалось солью. Она грустно улыбнулась, качая головой. Нет, больше не ее. Но шаг вперед она все же сделала, пересекла грань, ступила на землю новоиспеченного Института.
- И ему можешь передать, что я рад был бы его увидеть, - сообщил Чарльз, чуть отъезжая в сторону. – Знаешь, вроде как на нейтральных позициях.
- Он все равно не придет.
- Хотя бы знать будет. А тебя здесь буду рад видеть не только я.
Девушка обхватила себя руками, легко кивая головой. Сам разговор давался ей с трудом, да еще и на холоде вот так стоять... Изо рта вырывалось облачко пара, а у Чарльза на лбу пролегла новая морщинка.
***
Хэнк вскочил со ступенек, еще издалека приметив Чарльза и Рейвен, приближающихся к главному входу в особняк. Несколько нервным жестом передернул плечами, сбрасывая с них снег, что мягкими хлопьями падал едва ли не все утро. А ведь Маккой хотел остаться в лаборатории. Как только Чарльз телепатически передал ему весть о том, что у них такие вот гости. Думал, что спрячется и переживет. Но нет, понесся. Да еще и чуть не сшиб по пути какую-то антикварную вазу.
Он снова отряхнул снег с плеч. И почувствовал себя каким-то мальчишкой перед первым свиданием. Хотя, по правде сказать, не было у Хэнка такого опыта. Не было у него первых свиданий. Сначала весь был погружен в учебу и работу на ЦРУ, а потом просто покрылся шерстью. О каких вообще свиданиях могла идти речь? Да и увлекся он когда-то одной только Рейвен. И сам же все испортил.
- Привет.
Вот так просто, коротко и ясно. Единственное, что он смог из себя выдавить. Здоровенный синий бугай, а смущался, как и в былые времена. Зато у нынешнего облика было одно завидное преимущество. Даже когда Хэнк краснел, это было не заметно.
- Пожалуй, я вас оставлю на некоторое время, - Чарльз чуть лукаво улыбнулся и проехал к пандусу.
Хэнк проследил за ним взглядом, понимая, что нервы его могут быть слишком заметны.
***
А снежинки на шерсти Хэнка действительно таяли медленнее. Рейвен хотелось протянуть руку и начать их смахивать с него. Да только она бы ни за что не решилась. Вот раньше – да, раньше легко. А теперь, когда их вроде как ничего не должно было связывать – это показалось бы нелепым. Да и мысли подобные смущали. Хорошо, что на синей коже румянец не виден.
- Ну как ты? Больше не боишься сам себя?
Нужно было о чем-то говорить. Банальное «как дела?» прозвучало бы глупо. Замечания о погоде тем более. Да и в голову лезли только такие вот вопросы. Ей было безумно интересно, смирился ли Маккой со своей звериной внешностью. Она смирилась, он ведь тоже мог. Время-то текло. А человек – существо, способное приспособиться ко всему, а не только к синей шерсти.
- Справляюсь. К весне линять начну.
Рейвен не сдержала смешка. Как прежде быть не могло, но что мешало проложить новую дорогу?
И Хэнк действительно забавно фыркал, когда на его нос опускалась очередная случайная снежинка.
-
-
23.01.2012 в 22:21-
-
24.01.2012 в 18:58Спасибо, автор ^___^